Высказывание
посвящено характеристике ключевых признаков преступления. Автор утверждает, что
мысли человека о преступлении, даже не воплощенные на деле, уже можно считать
преступлением. Уголовное право, напротив, придерживается позиции, что
преступление представляет собой деяние (действие или бездействие). Мысли и
убеждения, не выраженные в конкретном поведении, не могут считаться
преступлением.
Сложность данной идеи можно продемонстрировать на примере из истории. В
1988 г. британской разведке стало известно о преступных намерениях ирландских
террористов произвести взрыв автомобиля в Гибралтаре. Власти решили
предотвратить преступление. В момент задержания подозреваемые были застрелены,
так как резкие движения рук каждого из них к карманам, сумочке были расценены
как попытки нажать дистанционное взрывное устройство. Затем выяснилось, что ни
оружия, ни дистанционного устройства никто из убитых при себе не имел. Однако
позже полицией был обнаружен автомобиль с взрывчаткой, арендованный одним из
погибших на чужое имя. Европейской комиссией по правам человека было
установлено, что солдаты действовали в соответствии с законом. Но чуть позднее
Европейский суд по правам человека признал Правительство Великобритании
виновным в нарушении статьи Конвенции о правах человека, которая гарантирует
право на жизнь. Раздосадованное британское правительство заявило: «А что должны
были делать солдаты? Ждать, пока взорвут 30 музыкантов оркестра, после чего
станет ясно, что подозреваемые – действительно террористы. Это сумасшествие».
